Размер доли Telenor в «Вымпелкоме» будет зависеть от того, как разрешится конфликт норвежской компании с «Альфой» на Украине.

Этой осенью у норвежской Telenor был шанс положить конец четырехлетнему конфликту с «Альфа-групп» — своим партнером по «Вымпелкому» и украинскому «Киевстару». Когда стало известно, что доля «Альфы» в «Вымпелкоме» может достаться Deutsche Bank, если она срочно не вернет ему $2 млрд, норвежцы предложили выкупить пакет «Альфы» в «Киевстаре». Но опоздали: «Альфе» помог ВЭБ. И теперь уже Telenor рискует лишиться 29,9% акций «Вымпелкома», рассказал в интервью «Ведомостям» президент компании Йон Фредрик Баксаас.

Биография

Родился в 1954 г. в городе Шиене (Норвегия). В 1979 г. получил диплом MBA в Норвежской школе экономики и бизнеса. Работал консультантом аудиторской компании Det norske Veritas

1985 главный финансовый директор шипинговой компании Stolt Nielsen Seaway

1988 главный финансовый директор норвежской промышленной группы Aker

1994 начал работать в Telenor с должности главного финансового директора, дорос до исполнительного вице-президента (отвечал за бизнес в Норвегии) и заместителя гендиректора

2002 назначен президентом и гендиректором Telenor

Telenor AS норвежский телекоммуникационный холдинг Обслуживает более 150 млн абонентов мобильной связи в 12 странах. Крупнейший акционер – Правительство Норвегии (53,97%).

Финансовые показатели (2007 г.): Выручка – $19,4 млрд, Чистая прибыль – $3,3 млрд, Капитализация на 23 декабря – $10,5 млрд.

Telenor владеет 29,9% голосующих и 33,6% обыкновенных акций «Вымпелкома» (у «Альфа-групп» – 44% голосующих акций). Также контролирует 56,5% крупнейшего на Украине сотового оператора «Киевстар» (у «Альфы» – 43,5%).

— Как сказывается финансовый кризис на телекоммуникационной отрасли в целом и на Telenor в частности?

— Кризис уже повлиял на мобильных операторов, на поведение абонентов. Конечно, люди станут теперь внимательнее относиться к расходам на связь, больше думать о том, для чего им нужен телефон, без каких сервисов не обойтись, а какими можно поступиться. Но в целом в ситуации, когда покупательная способность людей снижается, наша отрасль выглядит более устойчивой, чем многие другие. Тем не менее, я думаю, кризис телекоммуникационные компании все-таки почувствуют. Мы очень ясно ощущали его еще год назад в Азии, когда начали расти цены на нефть, на продовольствие. На некоторых азиатских рынках абоненты стали ограничивать общение и меньше пользоваться мобильной связью. Хотя есть, скажем, пример Бангладеш — эта страна пережила очень нелегкую зиму, и в зимние месяцы люди говорили по мобильным телефонам меньше обычного, но уже в III квартале активность абонентов вернулась практически на прежний уровень. В тяжелые времена люди тщательнее рассчитывают свои расходы, но такая тенденция сохраняется недолго. В целом я скорее оптимист. Когда кризис проходит, нужен лишь новый импульс для того, чтобы уровень потребления услуг снова начал расти. Таким импульсом может стать запуск новой услуги, повышающей эффективность пользования мобильным телефоном.

— Просматриваются ли сейчас стимулы, способные разогреть рынок в будущем? Не может ли стать таким стимулом мобильный интернет-доступ?

— Мобильный интернет построен на более сложной бизнес-модели [чем голосовая связь]. Принцип тарификации, основанный на количестве скачанных мегабайт, гораздо менее прозрачен и понятен для обывателя. Наша задача — сделать предложение более понятным. Но я не сомневаюсь, что доступ в интернет станет важной составляющей мобильной связи. Со временем это входит в привычку. Я думаю, мобильный интернет станет особенно популярным в странах, где недостаточно развиты проводные коммуникации.

— Планирует ли Telenor поглощение подешевевших из-за кризиса компаний?

— Взаимоотношения между операторами будут складываться теперь несколько иначе. У существующих участников рынка приоритеты могут меняться, а значит, могут возникать возможности для сделок слияний и поглощений. В конце октября мы приобрели за $1,1 млрд 60% акций Unitech Wireless, владеющей лицензиями на мобильную связь в Индии. Это бурно растущий рынок, а уровень проникновения [мобильной связи] в стране пока около 25%. Нет никаких причин, мешающих Индии довести этот уровень до 60-65%, как в соседних странах. Войдя в Индию, Telenor сразу более чем в два раза увеличила число своих потенциальных абонентов, ведь в Индии 1,2 млрд жителей — не страна, а целый континент! За четыре года работы в Пакистане мы построили сеть, которая охватывает 60% территории страны. В Индии мы сделаем то же самое, но всего за год благодаря партнерству с существующими операторами. Нам не придется, например, строить вышки для базовых станций. Так что время строительства сети существенно сократится. В долгосрочной перспективе надеемся занять не менее 8% индийского сотового рынка. В других странах у Telenor гораздо более высокие доли, но в Индии регулятор выдает операторам очень узкие полосы частот, поэтому каждый из операторов ограничен в количестве абонентов и объемах трафика, которые он способен обслужить, не снижая качества услуг. Поэтому и рынок в Индии сильнее сегментирован, нежели во многих других странах.

— Вы говорите об экспансии европейских операторов на развивающиеся рынки. Но инвесторы, начинавшие работать как раз на развивающихся рынках, тоже не дремлют — некоторые, как египетская Orascom или арабская Etisalat, даже пытаются выйти на рынки Европы. Считаете ли вы такие компании серьезными конкурентами в мировом масштабе?

— Почему бы и нет? Что мешает компании, сумевшей стать лидером на домашнем рынке, превратиться со временем в конкурента для старших игроков вроде Telenor? На рынках Скандинавии Telenor — традиционный оператор, а в Азии, Индии мы — молодой игрок. Но когда вы выходите на новый рынок, расположенный в другой части света, то сталкиваетесь со множеством новых элементов, связанных с национальной культурой, которые нужно учитывать, составляя формулу бизнеса. Если не принимать в расчет местные особенности, есть риск создать на рынке превратное представление о своих услугах.

— Такие национальные особенности, видимо, есть и на территории бывшего СССР — недаром так долго длится конфликт Telenor с другим совладельцем «Вымпелкома» и «Киевстара», «Альфа-групп». На протяжении последних лет и Telenor, и «Альфа» не раз проявляли желание разойтись, поделив активы. Была информация, что обсуждались даже конкретные схемы развода. Идут ли переговоры сейчас?

— В некоторые периоды переговоры велись, обсуждались разные идеи и сценарии, но не в последние месяцы.

— Завтра Омский суд рассмотрит апелляцию Telenor на августовское решение Ханты-Мансийского арбитража, принятое по иску миноритария «Вымпелкома» — таинственной Farimex Products и обязывающее вашу компанию выплатить «Вымпелкому» $2,8 млрд за длительный недопуск его на Украину…

— Суд отложил рассмотрение в связи с тем, что ему не хватило времени выслушать все доводы и аргументы сторон 19 декабря. Следующее заседание состоится 25 декабря, и мы надеемся, что суд примет во внимание наши аргументы, связанные с целым рядом серьезных нарушений процессуального и материального права, допущенных судом первой инстанции, а также абсолютную экономическую абсурдность поданного против нас иска. Нам вообще трудно понять, как можно определить, что мы нанесли ущерб именно в $2,9 млрд — как раз столько, сколько стоит наш пакет в «Вымпелкоме» сегодня, — тем, что не поддержали покупку до сих пор убыточной компании «Украинские радиосистемы», в которую «Вымпелком» уже инвестировал более $1 млрд. Пока мы видим только огромные убытки от этой инвестиции.

— В августе исполнительный вице-президент Telenor Ян Эдвард Тигесен признался в одном интервью, что Telenor твердо намерена оставаться крупнейшим акционером «Киевстара», но занимает «гибкую позицию» по продаже доли в «Вымпелкоме». Что это значит?

— До последнего времени зоной конфликта для нас являлся «Киевстар», а не «Вымпелком». С «Вымпелкомом» все в порядке — его устав соблюдается, совет директоров эффективно работает, стандарты корпоративного управления поддерживаются на высоком уровне, оператор не только успешно развивается в России и других странах СНГ, но даже инвестирует в рынки дальнего зарубежья — например, во Вьетнам. Наша позиция в «Вымпелкоме» такова — 29,9% голосующих акций и 34% финансового участия. Эта позиция может измениться либо в одну, либо в другую сторону в зависимости от того, каким будет решение конфликта в «Киевстаре».

Ситуация в «Киевстаре» совсем другая: на протяжении последних четырех лет Altimo удерживала отношения с Telenor на конфликтном уровне, не появляясь на собраниях акционеров. Тем самым Altimo препятствовала нормальному корпоративному управлению в «Киевстаре»: с 2005 г. некому было одобрять финансовую отчетность, у компании не было возможности выходить на другие рынки и т. п. Признаться, я не могу понять, в чем была причина этих действий Altimo; почему, например, она сопротивлялась выплате дивидендов. По-моему, это было нелогично.

Но в результате суд Нью-Йорка принудил Altimo посещать собрания и участвовать в них. Был сделан первый шаг к стабилизации копоративного управления «Киевстаром». Мы избрали совет директоров и одобрили дивиденды за 2004 и 2005 гг. Однако в последние несколько лет «Киевстар» был лишен возможности нормально развиваться. Из-за действий Altimo Telenor понесла убытки в сотни миллионов долларов на разнице валютных курсов: ведь не выплаченные «Киевстаром» дивиденды номинированы в украинской валюте, которая серьезно ослабла по отношению к доллару. Altimo и сама бы выиграла с финансовой точки зрения, если бы придерживалась соглашения акционеров «Киевстара», которое подписывала.

— Готова ли Telenor полностью выйти из числа совладельцев «Вымпелкома»? Или, наоборот, выкупить у «Альфы» все 44%?

— Российское законодательство запрещает нам увеличивать пакет акций в «Вымпелкоме». Таким образом, мы можем выкупить пакет «Альфы» в этом операторе, только если российское правительство отнесется к этому благосклонно и если мы достигнем договоренности с нашим российским партнером.

«Вымпелком» — очень важная компания для Telenor и остается такой вот уже 10 лет. Если бы не наши инвестиции в «Вымпелком», мы бы не имели выхода на рынки в восьми странах мира. Мы уверены: в будущем «Вымпелком» поможет нам выходить на все новые и новые рынки. Это наша стратегия. Вот уже несколько лет мы воспринимаем развитие «Вымпелкома» на зарубежных рынках как дополнение нашей собственной экспансии. И результат сочетания двух этих экспансий на данном этапе исключительно положительный. Так зачем же менять успешную стратегию?

— Как Telenor относится к зарубежной экспансии «Вымпелкома», в частности к его выходу во Вьетнам, куда стремится и сама Telenor? Будет ли Telenor поддерживать «Вымпелком» по Вьетнаме, например делиться своим опытом работы на развивающихся рынках?

— Мы абсолютно готовы к тому, чтобы поделиться опытом, оказать любую помощь и поддержку «Вымпелкому», если она потребуется. Для обеих наших компаний очень важно, чтобы «Вымпелком» добился успехов во Вьетнаме. Сейчас понятно, что, скорее всего, Telenor будет присутствовать во Вьетнаме только в качестве акционера «Вымпелкома», поэтому нам очень важно, чтобы у «Вымпелкома» все получилось.

— В октябре вы рассказывали, что предлагали председателю наблюдательного совета «Альфа-групп» Михаилу Фридману выкупить долю Altimo в «Киевстаре», но тот отказался. Не расскажете, сколько денег вы предлагали?

— Я не готов раскрыть условия того предложения. Тем более что тогда оно оказалось для г-на Фридмана явно неинтересным. Разговор даже не дошел до обсуждения деталей. Идея заключалась в том, чтобы выкупить «Киевстар» у «Альфы» и тем самым положить конец конфликту. Но она была отвергнута.

— Как вы оцениваете менеджерские качества Александра Изосимова, возглавляющего «Вымпелком» с 2003 г.? Как продвигаются поиски его преемника, какие требования Telenor как акционер «Вымпелкома» предъявляет кандидатам?

— Александр руководил компанией в период ее феноменального роста. Кроме того, он провел одну из самых успешных ребрендинговых кампаний в России, соответствующую высочайшим мировым стандартам. Диалог о его контракте (истекает в январе 2010 г. — «Ведомости») должен вестись между ним самим и советом директоров «Вымпелкома», а я в него не вхожу. Позиция гендиректора «Вымпелкома» — одна из самых интересных в России, да и мировой телекоммуникационной индустрии. На нее могут претендовать лучшие топ-менеджеры мира. Что касается требований, то это должен быть лидер с огромным опытом руководящей работы и стратегическим складом ума, способный вынести все трудности, связанные с управлением такой большой компанией.

— Еще в прошлом году в странах Евросоюза были снижены роуминговые тарифы. Это повлияло на бизнес Telenor?

— Да. Роуминговые и межоператорские тарифы в Европе играют роль для всех операторов. Но для операторов из стран Южной и Северной Европы влияние оказалось неодинаковым. Жители Скандинавии чаще ездят на выходные или в отпуск на юг Европы, чем южане — в северные страны. Поэтому, когда роуминговые тарифы снижаются, мы как преимущественно североевропейский оператор больше выигрываем, а операторы из Южной Европы больше теряют.

Но в целом я не очень понимаю смысла регулирования тарифов для конечных абонентов. Я могу понять, когда регулятор вмешивается в межоператорские расчеты, но зачем регулировать розничные тарифы? Это сразу же снижает уровень инноваций, гибкости, конкурентоспособных идей. Конечно, с точки зрения абонента, снижение тарифов благо, тем более что роуминговые тарифы некоторых операторов, в частности на услуги передачи данных, были слишком агрессивными. Но с этим можно было бы бороться, регулируя межоператорские расчеты.

— Какие страны их тех, где работает Telenor, удивили вас больше всего и чем?

— Пожалуй, больше всего неожиданностей нас ожидало в Азии. Удивительным было то, что, начав работу так далеко от Скандинавии, от Европы, мы добились успеха. Нас удивило, что в довольно бедных азиатских странах, таких как Бангладеш и Пакистан, мобильная телефония так быстро распространилась и стала предметом жизненной необходимости. Мы не ожидали, что обмен опытом в странах с развивающимися рынками будет нам настолько полезен. Когда мы пришли в Азию в 90-х гг., весь прогресс в телекоммуникационных технологиях был сконцентрирован в Северной Европе, и мы чувствовали, что несем в развивающиеся страны новые, доселе невиданные технологии. И мы не ожидали, насколько новаторским для нас будет подход к маркетингу этих технологий в Азии. Как вскоре выяснилось, эффект для Telenor был не менее позитивным: после выхода в Азию наша компания обогатилась колоссальным опытом, а сотрудники стали гораздо более разносторонними в работе. Приятной неожиданностью стало и то, как легко удалось совместить корпоративные культуры Норвегии и стран Азии. Видимо, так произошло из-за отсутствия у норвежцев колониального отношения к другим странам. Мы действительно очень хорошо сработались с коллегами в Пакистане, Бангладеш, Малайзии и Таиланде. Не ожидали мы и того, что в один прекрасный момент остались единственным европейским оператором в Азии. Когда мы только пришли в регион в 90-х, мы конкурировали и с British Telecom, и с Deutsche Telekom. Но этим компаниям пришлось покинуть Азию из-за тяжелого финансового положения после оплаты слишком дорогих лицензий на связь третьего поколения 3G. Кстати, в начале 2000-х гг., когда лопнул интернет-пузырь и акции всех технологических компаний, в том числе и Теlenor, резко упали, аналитики и инвесторы настаивали на том, чтобы мы тоже ушли из Азии. Но мы остались. Сейчас, во время очередного кризиса, нам советуют не идти в Индию, но мы смотрим на свою работу в долгосрочной перспективе. Иначе нельзя в нашем бизнесе.

(с) Игорь Цуканов, "Ведомости", 24.12.2008, №244 (2266)